Как работает корректор? Приводит текст в порядок, спасая от позора авторов и редакторов
Иногда создается впечатление, что корректоры больше никому не нужны. С одной стороны, есть спелл-чекеры, которые неплохо справляются с основными проблемами. С другой, привычка читать мессенджеры и соцсети размывает уважение к правилам: побеждает подход «понятно, и ладно», указывать на чужие ошибки неприлично… Но представить себе качественный текст без корректуры по-прежнему невозможно. О незаметной работе, в которой есть свои вызовы и удовольствия, рассказывает корректор Грамоты Марк Кантуров.
1. Образование и опыт работы
Я окончил Новосибирский государственный педагогический университет по специальности «Издательское дело и редактирование». В НГПУ очень сильное филологическое направление, и я получил хорошую базу, на которую опираюсь до сих пор. Все, что связано с работой с текстами, нам преподавали глубоко и вдумчиво.
После университета я защитил кандидатскую на тему речевых жанров. Но наукой заниматься в итоге не стал — в основном по причинам экономическим. Подрабатывать корректором я начал, еще учась в университете. Изначально я корректор широкого профиля, у меня есть опыт работы с самыми разными текстами, включая упаковки зубной пасты и статьи про стройку и ремонт. Отдал дань научным и учебным текстам. Сотрудничал с «ЛитРес», с «2ГИС», с Центром подготовки руководителей и команд цифровой трансформации ВШГУ РАНХиГС. Сейчас я много работаю с медиа — бумажными и электронными.
В разных изданиях приходится решать разные задачи. Когда вычитываю статьи для «Русского охотничьего журнала», думаю о том, по какому справочнику проверить корректность названия газели Соммеринга или обозначения калибров патронов.
При работе с текстами для брендингового агентства нужно учитывать маркетинговую специфику, в том числе рекламный синтаксис.
Когда корректирую статьи для Грамоты — возвращаюсь к более строгому подходу, который в публицистике и тем более в рекламе часто считается излишним.
Но больше всего я люблю работать с книгами. Я изначально по профессии специалист книжного дела, и книги — это моя страсть. Я сотрудничал с «Эксмо», с «Детской и юношеской книгой», с «Самокатом», с разными локальными издательствами и авторами. Очень долго я проработал с издательством «Манн, Иванов и Фербер». Мне посчастливилось быть причастным к изданию многих прекрасных книг, как художественных, так и научно-популярных. Могу назвать, например, мемуары Урсулы Ле Гуин «Время, занятое жизнью». Или «Сверхдержавы искусственного интеллекта» Кай-Фу Ли. Долгое сотрудничество связывает меня и с отдельными авторами.
В общем, я человек, который выбрал себе профессию в юности и остается ей верен. И сейчас мой корректорский стаж составляет уже, страшно подумать, больше 17 лет.
2. Профессиональные стандарты
В каждом из моих мест работы была своя редакционная политика, и главное — их не перепутать. Начинал я еще по правилам «старой школы» — с обязательной вычиткой на бумаге, с использованием корректорских знаков, со множеством тонкостей вроде отбивки знака процента от цифры на полукегельную, о чем сейчас почти никто не помнит. А после этого были рекламные медиа и публикации в соцсетях, где не видят разницы между кавычками и знаками секунды, зато «Торговый дом» обязательно должно писаться с прописной, и не важно, что там говорят правила.
В каком-то смысле я чувствую себя на границе двух миров: для «старой школы» я недостаточно дотошен, а для современного быстрого подхода бываю чересчур зануден.
Впрочем, занудство — это необходимая профессиональная компетенция корректора. В итоге я выработал гибкий подход: в каждой организации стараюсь проявлять ту степень придирчивости, которая здесь уместна. У меня есть стандарты, которыми я не готов поступаться ни при каких обстоятельствах. Например, я не готов мириться с использованием дефиса вместо тире или с неправильной формой кавычек. Но во многом я смотрю на сложившуюся в организации практику и на ее потребности.
Так, в одном из журналов до сих пор принято использовать знак минуса (так называемое короткое тире) вместо тире — и я это принимаю. Где-то тексты должны писаться с ё — тогда я прогоняю их через программу-ёфикатор; где-то — без ё, и тогда я убираю ее автозаменой. К вопросам свободного выбора относится и вопрос, стоит ли брать в кавычки названия, написанные латиницей. Для меня важна редполитика, и если я прихожу в организацию, где ее нет, я стараюсь способствовать ее появлению (и зачастую даже пишу ее сам).
Наиболее болезненный вопрос — это правила набора и верстки, то есть вторая корректура. Именно здесь много профессиональных тонкостей, которые зачастую просто неизвестны людям без профильного образования и не кажутся им важными. Что же до орфографии и пунктуации, то заказчики обычно доверяют корректорам, а корректоры — учебникам и справочникам. Хотя и тут достаточно спорных мест.
Поскольку я работаю в основном с электронными текстами, справочниками мне тоже удобнее пользоваться электронными. Один из самых активно используемых — это, конечно, Грамота, я захожу на нее каждый день и не по одному разу. Мои любимые разделы — проверка написания слова и «Справочник по пунктуации». Очень часто я заглядываю в ответы справочной службы. Если словари и справочники меня не спасают, что бывает с новыми словами, зачастую жаргонными, приходится идти в поисковик и смотреть там на речевую практику.
В том, что касается правил набора и верстки, библия корректора — это, конечно, справочник Мильчина. Он есть у меня в бумажном виде.
Также я часто пользуюсь бумажным словарем «Прописная или строчная». Из электронных справочников в ходу еще словарь сокращений, «Переносы для гурманов» (необходим, когда проверяешь верстку бумажных книг), а также в некоторых случаях словарь синонимов — когда нужно предложить редактору замену повторяющегося слова, а мозг подводит. Ну и, конечно, я читаю множество телеграм-каналов о русском языке — но это уже для поддержания общего тонуса.
3. Правила общения с авторами
Мой опыт общения с заказчиками был очень разным и в целом зависел от сферы, в которой я работал. В целом корректура редко вызывает вопросы: для всякого исправления есть правило, на которое можно сослаться. И мои редакторы обычно доверяют моей компетентности. Изредка мне задают вопрос, почему так, а не эдак, я пишу длинное подробное объяснение со ссылками на Грамоту, Розенталя и Мильчина (ну или объясняю ход своих мыслей, если нет готового правила, — впрочем, в такой ситуации мы обычно с редактором принимаем решение вместе), и этого достаточно.
С авторами книг, над которыми я работал, у меня никогда не бывало проблем. Корректор не покушается на стиль и слог, его задача — сделать текст грамотным.
Где возникали сложности, так это в рекламной сфере. Зачастую рекламу заказывают люди, хорошо разбирающиеся в бизнесе и плохо — в языке: «Я считаю, что должно быть так, и неважно, что там написано в вашем Розентале». У меня были случаи, когда заказчик отказывался платить деньги, если его запятую не вернут в союз «для того чтобы» в начале предложения. К счастью, сейчас я почти не работаю с рекламными текстами и такое в моей практике бывает редко.
4. Полезный профессиональный совет или урок
Из всего, что нам преподавали в университете, правило, что текст должен быть оформлен единообразно, отпечаталось в моем сердце сильнее всего. Так что моя священная корова — единообразие. Это — показатель качества, вдумчивой работы над текстом. Даже если это единообразие ошибки или спорного случая, если оно последовательно повторяется в тексте, это может означать, что такова осознанная политика издательства (как, например, с пресловутым «коротким тире»), что в это вкладывается дополнительный смысл и таков авторский замысел… в худшем случае — что у корректора в этом конкретном месте пробел в знаниях. Но отсутствие единообразия говорит о том, что выпускающей организации на качество текста просто наплевать.
Поэтому я всегда обращаю внимание на то, нет ли в тексте разных кавычек, разных тире, одинаково ли оформлены единицы измерения, есть ли последовательная система оформления численных значений (буквами, цифрами, частично буквами и частично цифрами — и от чего это зависит). И иногда привести текст в порядок в этом отношении бывает нелегко. Например, когда речь идет о большой переводной книге и разные ее части переводили разные переводчики. Бывают даже расхождения в транскрипции имен или названий — и за этим тоже надо следить.
5. Самое сложное и самое интересное
В корректорской работе, как и в любой другой, есть внутренние и внешние сложности. Внутренние можно назвать скорее особенностями, это просто специфика работы. Одну из них прекрасно, на мой взгляд, сформулировала моя коллега Юлия Исакова: в нашей профессии есть единственный способ расти над собой — узнавая, что все время до этого ты лажал. Когда ты узнаёшь особенно заковыристое правило, ты одновременно понимаешь, что кучу книг до того выпустил с ошибками. Не самое приятное понимание. А еще наша работа невидима. Читатель не узнает, сколько опечаток ты выловил в тексте — он увидит только ту единственную, которую ты пропустил, и с возмущением скажет: «Куда смотрел корректор?»
Для меня самыми сложными являются внешние обстоятельства: работа с неадекватными заказчиками и фактор денег.
В начале карьеры мне приходилось работать в местах, где корректору, чтобы заработать достаточно, нужно было вычитывать по десять — двенадцать авторских листов в день. Конечно, о качестве этой корректуры говорить не приходилось. Да и престиж профессии невысок — многие вообще не понимают, зачем нужен корректор и почему бы его функции не выполнять редактору.
Неожиданно некоторые сложности доставляет и лингвистическое образование. Самая ценная мысль, которую я извлек из лингвистики применительно к редакторско-корректорской деятельности, заключается в том, что правила, во-первых, меняются, а во-вторых, в принципе не бесспорны. Помимо простых и однозначных правил вроде «жи-ши» и «-тся/-ться» в языке — особенно в пунктуации — существует много темных мест, по поводу которых в научных школах согласья нет. Я помню это ощущение: нельзя просто так взять и ответить на вопрос «Как правильно?». Потому что ответ может быть «Смотря к какой научной школе вы принадлежите».
И вот это чувство неопределенности, вариативности, гибкости языка — в том числе и в области «нормативного регулирования», то есть правил — это неизбежная составляющая мировосприятия лингвиста, но очень неудобная штука для корректора. И, с одной стороны, благодаря этому знанию я могу отследить в тексте довольно тонкие вещи, вроде авторского использования пунктуации, и обосновать то или иное свое решение в правке. А с другой, это же знание дает ощущение чрезмерной гибкости и недостаточной настойчивости: может быть, думаю я, мне нужно с автором быть пожестче и подходить к вопросу строже?
Кому-то, наверное, эта работа покажется скучной. Но мне нравится работать с языком. В корректуре есть свои невидимые радости, когда вылавливаешь коварную опечатку, которую не заметил бы спелл-чекер. Свои детективные расследования, когда бегаешь по словарям, пытаясь выяснить, как правильно оформить особенно темное место. Удовольствие от наблюдения за тем, как устроен текст, вплоть до мельчайших деталей, — как работает каждая запятая и почему здесь автор вместо запятой выбрал тире. Большое удовольствие есть и в том, чтобы сделать текст чистым и ясным, помочь автору выразить мысль или спасти его от досадного ляпа.
А особенно я люблю эту работу за то, что благодаря ей я прочитал множество прекрасных книг, узнал много нового о вещах, которыми, может быть, вовсе не стал бы интересоваться, и даже получил какое-то количество новых навыков.
6. Случаи
У каждого корректора, конечно, есть свой список забавных опечаток вроде социальное и семенное положение, калан сети центров обслуживания или платил заплату. Но больше меня интересуют не смешные опечатки, а задачки, которые ставит передо мной текст.
Вот, скажем, предложение Очень часто профессиональные охотники на словно имели штуцеры под этот патрон. На первый взгляд кажется, что в предложении остался «артефакт» от предыдущих формулировок. Уберем это «на словно» — и все будет в порядке. Но нет, автор не «артефакты» не убрал, а перепутал порядок букв в слове: Профессиональные охотники на слонов имели штуцеры под этот патрон.
А вот пример неверного употребления слова в переводной книге о менеджменте: Наверное, вы не просто так сообщаете неприятную новость о своем уходе команде? Наверняка устраиваете отходную... Переводчик перевёл, редактор пропустил — а корректор заметил и пишет примечание: «Может, всё-таки имелась в виду „отвальная“ — прощальный банкет? А то „отходная“ — это поминальная молитва».
Для тех, кому хочется веселых историй про язык, у меня обычно заготовлена подборка шокирующих фактов из словаря: рукола пишется с одной к, кол-центр — с одной л, а плей-лист — через дефис. Даже людей с высоким уровнем грамотности это неизменно удивляет — а профессиональный корректор как раз такие вещи знает. Хотя, возможно, и имеет по этому поводу собственное мнение — скажем, плей-лист лично я писал бы слитно. Но в данном случае мнение словаря важнее.
Марк Кантуров, корректор и литературный редактор Грамоты
В русский язык вернут твёрдый знак
Российская академия наук (РАН) по инициативе Института русского языка имени Виктора Виноградова приняла решение о возвращении в учебные программы и официальный документооборот твёрдого знака – 28-й буквы русского алфавита, упразднённой в девяностых годах XX века.
«Ъ» – одна из древнейших букв русского алфавита. Примерно до середины XII века «твёрдый знак» обозначал сверхкраткий гласный звук заднего ряда среднего подъёма. В Древней Руси буква именовалась «ер», а своё нынешнее название получила по инициативе педагога и публициста Николая Корфа.
Твёрдый знак пережил период Смуты, Отечественную войну 1812 года, несколько революций, две мировые войны, распад СССР и образование Российской Федерации. По-настоящему против старейшей буквы русского языка выступил президент Борис Ельцин.
«Был один из обычных дней, когда Борис Николаевич работал с документами. Однажды он пропустил «твёрдый знак» в нескольких местах и Ястржембский принёс ему документ с правками красной пастой. Президент возмутился, немного принял на грудь для храбрости и сказал, чтобы его больше не было. Сергей Владимирович [Ястржембский] испугался, подумав, что речь о нём, но Ельцин имел в виду букву», – рассказала биограф главы государства Елена Воскобоева.
Несмотря на то, что «Ъ» полноценно не исчез из русского языка, его употребление могло классифицироваться как административное правонарушение, но на практике указ президента Ельцина ни разу не применялся. Постановление РАН полностью убрало эту правовую коллизию.
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Продолжение поста «Тю, ребята релоканты!»
Про детей вы как-то сову на глобус натягиваете. Дети как раз легко усваивают язык именно в возрасте до 7 лет.
Это распространенная легенда, не имеющая никаких экспериментальных оснований. Напротив, все эксперименты показывают, что маленькие дети усваивают язык медленнее взрослых, а подростки - быстрее всех.
Другое дело, что чем раньше начать, тем лучше будет итоговый результат. Кстати, тот факт, что итоговый результат все ухудшается с увеличением возраста прибытия ребенка, противоречит фантазиям, будто дети за пару лет свободно овладевают языком. Как видите, дети, прибывшие в страну в 8-12 лет, во взрослом возрасте все еще не очень хорошо говорят на местном языке.
Еще общепризнанно, что чем раньше ребенок попадает в страну, тем лучше он освоит местный акцент.
Но скорость усвоения второго языка у малышей самая низкая. На самом деле это настолько общее место, что споры об этом в науке об усвоении второго языка (SLA) даже не идут. Спорят о том, насколько возраст погружения в язык влияет на итоговый результат (через много-много лет), не вмешиваются ли тут иные факторы.
Не знать ни родного, ни нового языка может только полностью заброшенный ребенок, с которым никто не общается. Так называемые "дети-маугли", в маргинальных семьях. Но такое может случиться и в родной стране, и подобные случаи описаны.
Знать оба языка плохо - частое явление в эмиграции. Называется полуязычием.
Тут вопрос, что считать хорошим владением. Часто родители, а тем более случайные знакомые, несколько минут поговорившие с ребенком, дают некритичную оценку. Эксперименты по сравнению русского языка у детей русских эмигрантов и у их сверстников в России ставили Дубинина, Полинская и Земская. Разница большая, но в типичной обстановке незаметная. Ребенок вроде бы понимает вопросы и указания и вроде бы что-то отвечает. Если дать указание похитрее, российский ребенок его поймет, а эмигрантский - нет.
Моя дочь с семьёй эмигрировала в штаты, когда внучке было чуть меньше 5 лет. На данный момент ей 13.5, она имеет успеваемость в школе 98% в английском, и свободно говорит по-русски.
Я скептически отношусь к таким словам, даже когда слышу их непосредственно от родителей. Слушать же их от дедушек имеет смысл, только если дедушки помногу общается с ребенком.
Однако не утверждаю, что такого не может быть. Может. Единственное, я на 100% уверен, что распознаю неправильный акцент у вашей внучки за несколько секунд. Пока не было случая, чтобы я его не заметил. Через мои учительские руки прошло больше сотни эмигрантских детей: половина русскоязычные, много китайцев и индийцев и немного прочих. Каждый раз, когда я замечал, что ребенок говорит по-русски без акцента, оказывалось, что он переехал год-два назад. Даже у взрослых часто (но не всегда) сбивается акцент. Если точнее, чаще всего появляются вопросительные интонации в утвердительных предложениях.
Ваша внучка может оказаться одной из тех американок, кто свободно говорит по-русски. Но если ваша внучка и такая, то подавляющее большинство прочих эмигрантских детей не такие. Это касается и русских, и нерусских. А среди детей мексиканцев полуязычие встречается постоянно: по-английски они, даже рожденные в США, часто говорят плохо, так что им организуют классы на испанском, но и по-испански они говорят плохо, так что китайчата, выбравшие в школе испанский как иностранный, часто обгоняют весь класс, состоящий из латиносов.
На данный момент ей 13.5, она имеет успеваемость в школе 98% в английском
Уже писал: успеваемость по оценкам в школе, успеваемость по вербальным тестам для американцев и степень владения языком по тестам для иностранцев - три разные, мало связанные проверки. Продолжение поста «Релоканты»
Так везде, но особенно в США: по сравнению с Россией, есть своя специфика, могу описать подробнее. Вшколах не исправляют речевые ошибки, а распространенные проверки на знание слов не связаны ни со школьной программой, ни с уровнем владения языком.
Кому-то не нравится, что я считаю СССР и Россию своей Родиной
Продолжая тему шизоидов, которые меня называют манкуртом
По-мимо этого, они очень сильно бесятся, что я считаю СССР и Россию своей Родиной, более того, хотят чтобы я свою страну еще и ненавидел
Там не просто клиника, там уже конкретная дурка на повестке дня
Видео взято из моего Telegram-канала
https://t.me/hymerus1
Ответ PietroPizzicato в «Про релокацию (от первого лица)»
Были в Тбилиси и Гудаури зимой 2021. Впечатления следующие:
1. Везде разруха.
Не везде, но много где. В паре километров от туристических мест уже встречаются районы, которые я могу сравнить с Симферополем образца 2002 года, или с фильмом 13 район. Местами дорога, это бетонка из плит. Справедливости ради в центре все цивильно, много современных зданий, бутиков, но даже там заходишь во двор и ебать привет Одесса 2000))) Срач и помойные коты бегают разносят мусор в поисках еды:
2. Граффити
Внимания не обращал особо, но даже мельком вспомню разрисованные стены далеко не топовыми художниками. Вряд ли это было искусством)
3. По-русски говорят все взрослые и бОльшая часть молодежи. Причём, молодежь учит русский самостоятельно (с 2008 в Грузии его не изучают).
А вот это наглый пездеж. Люди 30+ почти всегда говорят. А вот молодеж 50/50, при том я из Беларуси и об этом знали, и было это до 22 года, так что политического подтекста никакого, просто человек реально не понимает. Ну английский выручал, плюс смекалка, если и с ним туго.
4. Стоимость продуктов и услуг сопоставима не с Москвой, а с Россией.
Согласен. С Моской смысла сравнивать нет, точно дешевле было. Но дороже Минска 100%. То есть что-то среднее, для обычного человека терпимо в целом.
5. Уровень сервиса. Опять пиздёж. В среднем сервис очень даже на уровне.
Нет не на уровне. Не буду говорить за весь сервис. Вот факты:
- панорамный отель - купол. самый дорогой номер. там тупо дубак ебейший. Спали под двумя одеялами, кондей на 30, плюс в розетках 2 портативных обогревателя. В ванную не зайти, про помыться в душе я даже не думал, не хотелось простыть. Мне было пофиг, я не сахарный и деньги не считаю, плюс ночной вид был супер, а вино вкусное. Но факт, как он есть.
- отель в Гудаури. 5 звезд. Цена номера 150$ сутки.
Охрана очень сомнительно общается с новыми посетителями, которые идут на стойку регистрации и еще не получили браслет. Разговор сразу начинается с приказов где стоять и ждать.
Перчаток для бургера там тупо не оказалось, они как-будто про них вообще не слышали.
Дорогой заказ в ресторане отеля не принесли в течении часа, потом делали вид, что мы ничего не заказывали. Потом все же «вспомнили», что заказывали, так как увидели сумму заказа и еще минут через 30 принесли. Пока заказ несли мы успели накидаться местным игристым(кстати очень хорошим) и не воспринимали это как большую проблему, но кушоц все же хотелось в процессе, а не после.
Тренер по сноуборду 50$/час просто поставил девушку на доску и сказал -Едь, если что, поймаю))) Поменяли на аргентинского тренера, но че это было я так и не понял))
Нужно было делать повторный тест на ковид и не у нас в номере, а мы спускались на ресепшен и ждали 40 минут, пока нас примут. Как оказалось, медик тупо спал..: как, почему? А хуй знает)) при том мы не сами пришли, а заранее бронировали на ресепшене и нам позвонили и пригласили на прием. И это платно, а сам тест стоил 50$)))
Цена местного такси до ресторана 15$, где проехать 500 метров, но горы и нет обочины, плюс ночь и нетрезвыми идти стремно и нахуй нужно в целом. И, чтобы вы понимали, мы там не на Майбахе ехали))
Собаки которых никто не гоняет на склонах. Товарищ об одну чуть не убился на борде)
все равно понравилось, но за такие бабки могло быть сильно лучше.
6. Еще в Тбилиси ебейшие пробки, мы как прилетели сразу встряли в тоннеле минут на 40.
И сильный смог, не такой, как в Дубайске, но тоже сильный.
В целом нормально, на 7 из 10, имхо. А еще я там попробовал пиво гозе со вкусом хинкалей))
Дрожать - произошло от слова "дрожжи"
Месяц назад у сына был диктант. На днях нашел результат этого диктанта. Очень долго думал над исправлением слова "дрожат".