Одним из изобретателей автомобиля с бензиновым двигателем является немецкий инженер Карл Бенц – тот самый, в честь которого названы фирма «Даймлер-Бенц» и автомобиль «Мерседес-Бенц».
Изобретатель автомобиля Карл Фридрих Михаэль Бенц и его жена Берта
Первым автомобилем Бенца (и первым автомобилем в мире) была Model I, построенная в 1886 году. Однако в коммерческую продажу эта «Модель» не пошла – изобретатель считал своё детище недоработанным, и проводил дни и ночи напролёт в мастерской. На свет появились Model II, затем Model III, но широкая публика так и не знала об их существовании.
Ранним утром 5 августа 1888 года 39-летняя супруга Карла Бенца, Берта, решительно сказала (по легенде): «Надоело! Должна же быть от этих бензиновых повозок Карла хотя бы какая-то польза!», после чего с помощью двух сыновей, Ойгена и Рихарда, пошла в мастерскую, завела мотор у «Модели 3» – и, не сказав мужу ни слова, вместе с детьми отправилась на его изобретении в гости к родственникам в другой город!
Надо сказать, что Берта была женщиной образованной, неплохо разбиралась в механике, и была не только женой, но и партнёром мужа по бизнесу – в частности, всё её приданое было вложено в оборудование мастерской. Автомобили Карла она считала прекрасным изобретением, а то, что на мастерскую супругов Бенц всё ещё не сыплются многочисленные заказы, связывала с нехваткой качественной рекламы.
Бенц Патент Моторваген, Модель III, на котором был совершен первый в мире автопробег
По дороге из Маннгейма в Пфорцгейм (а это больше 100 километров в один конец) фрау Берте приходилось буквально «на ходу» решать самые разные проблемы. У «Модели 3» ещё не было бензобака, бензин заливался непосредственно в 4-литровый карбюратор, поэтому посредине пути в автомобиле кончилось горючее. Берта сделала остановку в городке Вислох, отправилась в местную аптеку и купила там нужное количество бензина (точнее, лигроина – в тогдашних аптеках он продавался в качестве жидкости для выведения пятен).
Кадр из художественного фильма "Карл и Берта"
Неожиданно засорившийся бензопровод Берта Бенц сумела прочистить булавкой от шляпки, а прохудившуюся прокладку в двигателе заменила подвязкой от чулка. Убедившись, что придуманные мужем деревянные тормоза работают из рук вон плохо, фрау Берта купила у деревенского сапожника два куска кожи и соорудила первые в мире тормозные колодки. Вода в системе охлаждения автомобиля постоянно заканчивалась, поэтому на каждой остановке сыновья Бенц отправлялись с вёдрами за водой, а там, где дорога шла в гору и двигатель справлялся плохо, мальчишки дружно толкали автомобиль вместе с мамой.
Берта Бенц с дочерьми и сыновьями-помощниками: Рихардом и Ойгеном
Тем не менее, несмотря на все трудности, Берта Бенц с сыновьями за 18 часов (то есть со средней скоростью 5 с половиной километров в час) успешно добрались до Пфорцгейма. По замечаниям жены Карл Бенц внёс многочисленные изменения в конструкцию своего автомобиля, а охочие до сенсаций журналисты, в красках расписавшие путешествие отважной женщины с двумя детьми на «безлошадном экипаже», сделали мастерской супругов Бенц прекрасную рекламу.
Эта удивительная история случилась в ноябре 1979 года. Вся страна смотрела фильм "Место встречи изменить нельзя" и очень переживала. "– Пасюк, Ваня! А ну держи меня! – Как держать? – Нежно!" Как раз эту серию.
А мы той осенью перешли в четвёртый класс. Новые предметы, новые учительницы, после каждого урока надо самим переходить из одного класса в другой, и называются они теперь по-взрослому – "кабинеты".
Самым роскошным был кабинет русского языка и литературы. Мало того, что в нём был "дорогой ремонт" – облицованные лакированным штакетником стены, так ещё и аж телевизор! Прямо неприличная роскошь.
А вот учительница русского нам не понравилась. С первого же урока мы её невзлюбили. Грозный взгляд, зычный голос, не то что потрепаться, в носу поковырять – шевельнуться не смей! Что мы, первоклашки?
В общем, на первой же учебной неделе уж не помню, в чью бунташную голову пришла идея устроить ей бойкот. Показать, где раки зимуют. Назвать кошку кошкой.
Всех подговорить не удалось, но человек десять (включая рассказчика) на очередной урок не явились.
Типа как подёргать льва за усы – чтоб не рычал...
Что тут рассказывать... Был крупный скандал с операцией по отлову бунтарей, позорным построением у доски и разбором прерванного полёта. Время стёрло из памяти страшные натуралистические подробности. Мы лишний раз убедились, что Марь Петровна зверь. Настоящий зверь.
...А ещё в четвёртом классе у мальчиков начались свои отдельные уроки труда – не малышачьи, типа "сегодня я научу вас делать человечка из ниток", а в специальной мастерской с верстаками, слесарными тисками и взаправдашними станками в углу: токарным, фрезеровочным и сверлильным. К ним, правда, приближаться пока ещё запрещалось. Мы пока проходили выпиливание лобзиком.
Понятно, что у каждого мальчишки в карманах было по пять-шесть штук фанерных пистолетов и револьверов разных систем. Можно больше. Меньше – значит не уважать себя и традиции.
И вот в тот самый ноябрьский день, с которого начался рассказ, а точнее, в то самое хмурое ноябрьское утро, мы являемся на сдвоенный урок русского языка и литературы. К зверю Марь Петровне. Как раз накануне вечером Ваня Пасюк держал Глеб Егорыча. И вся страна держала.
(Знакомо ли вам это удивительное чувство – когда что-то делает вся страна?)
В общем, являемся мы (точнее, никак нет – прибываем, так точно) на урок, а Марь Петровна вместо утренней поверки и леденящего душу "к доске пойдёт..." вдруг спрашивает: "Вчера смотрели?"
Она б ещё спросила, дышали ли мы.
Но одна девочка вдруг пискнула:
– А у нас света не было...
– И у нас!.. И у меня! – угрюмо поддакнули ей ещё несколько голосов.
Марь Петровна несколько секунд глядела куда-то вдаль, поверх наших голов.
– В общем, так. Сейчас по телевизору будет утренний повтор... Но чтобы тихо мне!
От удивления мы даже не удивились.
У Виктора Драгунского есть рассказ "Сражение у Чистой речки" – помните, там школьников всем классом ведут в кинотеатр на фильм о Гражданской войне, и когда на экране начинается бой...
...В это время, откуда ни возьмись, появились белые офицеры, их было очень много, и они начали стрелять, и красные стали падать и защищаться, но тех было гораздо больше…
И красный пулеметчик стал отстреливаться, но он увидел, что у него очень мало патронов, и заскрипел зубами, и заплакал.
Тут все наши ребята страшно зашумели, затопали и засвистели, кто в два пальца, а кто просто так. А у меня прямо защемило сердце, я не выдержал, выхватил свой пистолет и закричал что было сил:
– Первый класс «В»! Огонь!!!
И они палят в экран из всех своих пистолетов сразу. Помогают нашим.
С нами произошла ровно та же история. Литература воплотилась в жизнь! Мальчики палили в телеэкран с двух рук, "по-македонски". Моя соседка по парте Наташа Верховская попросила один из моих пистолетиков и тоже стреляла. Девчонка, а понимает!
О чём вы думали, Мария Петровна, глядя поверх наших макушек на портреты Пушкина, Лермонтова и Гоголя? В себя ли заглядывали (самой тоже посмотреть хочется) – или думали о чём-то совсем другом? Может, вы просто смотрели в будущее? Сорок четыре года прошло, но тот ваш урок навсегда со мной.
"Время соблюдать правила – и время нарушать правила".
Тот, кто всегда и во всём действует по правилам, не добьётся победы. А тот, кто правил не признаёт, погибнет одним из первых. Надо уметь что-то взвесить, глядя поверх голов. Надо понимать – что.
Мы, конечно, вас так и побаивались до самого окончания восьмого класса. Но уважали – как мало кого ещё. А когда после школы (я вам не рассказывал?) я попал на "тот, советский ещё" филфак, и на первом занятии в пропедевтическом курсе русского языка мы написали "вводный" (на самом деле – сугубо воспитательный) диктант, весь курс "филологов" получил двойки. Обычное дело: на первом занятии в вузе всегда говорят "забудьте, чему вас учили в школе". Но два человека всё же выцарапали тогда троечки. Одна девочка и ещё один первокурсник, ваш ученик.
Детские журналы редко живут долго. Потому что меняется мир вокруг, меняются интересы, меняется техника, меняются нравы, меняется политика – а детский журнал, уж поверьте, штука очень хрупкая и тонкая.
Сорок два года просуществовал журнал «Задушевное слово», но в 1918 году он своё существование прекратил – причём последние десять лет этот журнал не критиковал только ленивый – за «второсортное и безнадёжно устаревшее содержание». А созданный «в пику» тому самому «Задушевному слову» весёлый и задорный журнал «Галчонок» (для которого, кстати, много писали и Александр Радаков, и Владимир Маяковский, и Саша Чёрный и другие «сатирконовцы») просуществовал всего три года! Созданный «обэриутами» Хармсом и Заболоцким, возглавляемый Самуилом Маршаком «Чрезвычайно интересный журнал», он же «Чиж» продержался одиннадцать лет.
Весьма почтенного возраста достиг журнал «Весёлые Картинки» – ему в этом году исполняется 68 лет! Наш «Лучик» в сравнении с этим «дедушкой» совсем-совсем юный, нам на шестьдесят лет меньше.
Но вот «Мурзилка» – поистине самый настоящий рекордсмен, истинная легенда среди советских, российских, да и вообще среди прочих детских журналов.
Мурзилка – это самая настоящая блестяще иллюстрированная энциклопедия советской детской литературы. Просто список авторов и художников может занять несколько страниц текста, и какие там имена! Лев Кассиль, Агния Барто, Самуил Маршак, Сергей Михалков, Корней Чуковский, Николай Носов, Виктор Драгунский, Ирина Токмакова... И художники: Владимир Сутеев, Евгений Медведев, Виктор Чижиков, Евгений Рачёв, Лев Токмаков, Александр Семёнов, Аминадав Каневский, Алексей Пахомов, Владимир Лебедев, Аркадий Шер, многие, многие другие!
Этот журнал, без сомнений и споров, вобрал в себя всё самое лучшее, что только могли предложить детям художники и писатели. Этот журнал попал в «Книгу рекордов Гиннесса». Тираж «Мурзилки» превышал пять миллионов экземпляров – для современной журналистики цифра просто астрономическая.
«Мурзилка» – это мой самый первый журнал. В смысле именно «мой», то есть выписанный именно мне и для меня! Это случилось в немыслимо далёком 1981 году – в январе мне исполнилось пять лет, я уже умел читать, и на семейном совете было принято торжественное решение – выписать мне «Мурзилку», как Дяде Фёдору из мультфильма. Я страшно обрадовался, по дороге в детский сад каждое утро обязательно проверял почтовый ящик, а когда он наконец пришёл, долгожданный «мой журнал», прыгал и плясал от счастья. Я обязательно нёс журнал с собой в детский сад, и там с наслаждением читал вслух другим детям (воспитательницы меня за это очень ценили, поскольку могли в это время попить чай или просто отдохнуть) и былины про русских богатырей, и африканские сказки, и «Школу клоунов» Успенского, и «Маленькое привидение» Пройслера, и рассказы-комиксы Александра Семёнова про злую волшебницу Ябеду-Корябеду, и про Саушкина, который ходил за спичками... А ещё – про ракеты и космические корабли, про самолёты и пароходы, про канал Волга-Москва и про железную дорогу БАМ и вообще про всё-всё на свете!
Сейчас я работаю в другом детском журнале. И первым детским журналом, который откроет для себя мой внук, наверняка будет «Лучик» (своя рубашка ближе к телу, уж извините!). Но всё равно – я от всей души поздравляю тех авторов и художников, которые работают для сегодняшнего «Мурзилки». А ещё – каждый раз, когда я пишу для сегодняшнего «Лучика», я очень хочу, чтобы у меня получались статьи увлекательные, познавательные, интересные, запоминающиеся – именно такие, какими были статьи в «Мурзилке». И, кстати говоря, очень может быть, что и в том, что я в конце концов стал именно детским писателем, «виноват» тот самый «Мурзилка» из 1981 года.
Счастья и процветания этому чудесному журналу, который радует мальчишек и девчонок уже целых сто лет! Счастья, удачи, успеха, дорогой «Мурзилка»!
Читатель «Мурзилки» с сорокапятилетним стажем, автор детского журнала «Лучик», детский писатель и журналист, член Союза российских писателей мальчик Саша Червяков
* * * Александр Станиславович, как обычно, всё правильно сказал. У него есть талант – говорить нужные слова в нужное время. Мне, как обычно, остаётся только оттенить его слова анекдотом.
У моей жены есть подруга, а у подруги дедушка был старым большевиком. (Так официально называли коммунистов, вступивших в партию ещё до революции 1917 года, когда это было небезопасно и вовсе даже не выгодно.) Благодаря этому дедушке у семьи подруги есть дача в Тарасовке. А Тарасовка – это... это Тарасовка. Стародачное место под Москвой.
Однажды мы были у них в гостях и ходили к их соседям поливать в доме цветы (соседи куда-то уехали). Я тогда ещё не работал в "Лучике" – и никакого "Лучика" тогда ещё не было... Соседский дом произвел на меня очень сильное впечатление. Знаете, старый дом, с величественно скрипящими половицами, цокающими маятником часов и монументальным буфетом... Дом-музей. "При Сталине это была дача главного редактора "Мурзилки"" – поведали нам.
Я потом в шутку сказал жене, что да-а-а, хотел бы я быть главным редактором "Мурзилки". Имея в виду, что хорошо бы хоть чуточку пожить в таком доме, конечно. Но, видимо, Тот, Кто Нас Слышит, неправильно меня понял.
Уж извините, мы тут иногда позволяем себе рассказать о том, чего нельзя писать в детском журнале. Один наш юный читатель так прямо и спросил: "Расскажите, какая профессия была самой древней?" Мы переглянулись и тяжело вздохнули...Ладно, сейчас расскажем. (Тут же детей нет? В статье несколько раз встретится слово "проституция" – мы предупредили.)
Рэчел Уэлш и... (да какая разница, как его зовут – главное, как её!) в фильме "За 1 000 000 лет но нашей эры"
В разное время древнейшей профессией объявляли разные занятия. И жульничество, и садоводство (первый человек Адам считался "садовником Бога"), и даже убийство – имея в виду Каина. Вот тут сразу становится непонятно: ведь в Библии сказано, что Каин был земледельцем, а убитый им Авель – пастухом. То есть уже имели то, что мы называем профессиями. Где логика? А логика проста, и понять её нам поможет Энгельс с его проституцией, извините.
Да, это именно Энгельс в вышедшей в 1884 году книжке "Происхождение семьи, частной собственности и государства" объявил самой первой профессией проституцию. А через пять лет Редьярд Киплинг в рассказе "В городской стене", героиней которого является проститутка Лалан, добавил слово "древнейшая". Рассказ начинается словами: "Lalun is a member of the most ancient profession in the world" – "Лалан – представительница самой древней в мире профессии".
То есть Киплинг согласился с доводами Энгельса. А Энгельс имел в виду вот что: труд бывает двух видов. Естественный труд (как у Каина и Авеля) – это когда ты собираешь корешки, чтобы их съесть, или строишь хижину чтобы в ней укрыться от дождя. А бывает "отчуждённый труд" – это грубо говоря когда ты делаешь не то, что напрямую послужит твоему благу, а то, в обмен на что с тобою поделятся тем, чего ты сам не делаешь. Дадут корешков и пустят под крышу.
Тут можно почесать затылок и спросить: "А почему в таком случае "древнейшая профессия" – это не материнство? Ведь женщина не охотится, она ухаживает за детьми, это не служит напрямую её благу, но за это мужчина делится с нею добычей? Чё сразу проституция-то?"
Ну, тут две причины. Рациональная – и иррациональная.
Начнём с рациональной. Женщина не только ухаживает за детьми, правильно? Она и шкуры выделывает (а это технологически сложный процесс), и те же корешки собирает, и много ещё чего – это раз. И потом, материнство – это тоже служащая прямому благу естественная деятельность: чем больше детей родится и выживет, тем сильнее род, тем больше у него шансов выжить, – это два.
То есть: дети – это прямое благо, непосредственная польза. Рожать и ставить на ноги детей – естественный труд – как дышать, моргать, пить, есть, а также искать, чего попить и поесть, чтобы продолжать моргать и дышать...
А какая непосредственная польза для выживания от проституции?
Никакой, чистый прибыток. Первобытная, извините, проститутка, точно так же может выделывать шкуры, собирать эти самые корешки и рожать детей – только она ещё, как в том анекдоте "немножечко шьёт на дому", а следовательно "живёт немножечко лучше, чем царь". Имеет "добавочное" благо за свои "труды". Вот поэтому.
И ещё (иррациональная причина) – у Энгельса это был "больной вопрос".
Дело в том, что он был "не чужд". В 1846 году писал своему другу Марксу:
"Абсолютно необходимо, чтобы вы хоть раз выбрались из скучного Брюсселя и приехали в Париж, и у меня, со своей стороны, есть огромное желание повеселиться с вами. Если бы у меня был доход в 5000 франков, я бы только и делал, что работал и развлекался с женщинами до тех пор, пока мне не захочется разбиться вдребезги. Если бы не было француженок, жизнь не стоила бы того, чтобы жить. Но пока существуют гризетки, все хорошо".
Фридрих Энгельс в молодости
Принятно считать, что со своей женой, ирландкой Мэри Бёрнс, Энгельс познакомился на фабрике, которой управлял, то есть она была работницей, но это неточно.
В то время рабочие и работницы работали на фабриках по 14 часов 6 дней в неделю. Средняя продолжительность жизни работниц составляла 28 лет. Вряд ли бы внимание Энгельса привлекла одна из фабричных девушек, которых он сам описывал так: "Невысокие, коренастые и плохо сложенные, определенно уродливые во всем развитии фигуры".
Скорее всего, Мэри Бёрнс была проституткой – подобно многим другим ирландкам в Манчестере. Отсюда и грубо-саркастическое отношение к ней товарищей Фридриха. Карл Маркс писал ему: "Are you studying physiology on Mary Burns or elsewhere?" ("Вы изучаете физиологию на Мэри Бернс или где-то еще?").
А другой приятель Энгельса журналистГеорг Верт сочинял истории, в которых "темноглазая ирландская шлюха по имени Мэри", "продавала сочные фрукты" "бородатым знакомцам" в ливерпульских доках. (При это сам Верт бороду не носил, то есть бородатым знакомцем был не он, а кто-то другой…)
Георг Верт, один из первых марксистов
Энгельс жил на два дома: в одном он принимал лиц, принадлежавших к его социальному кругу, в другом доме протекала его семейная жизнь. В 1850-х годах Энгельс и МэриБёрнсбыли зарегистрированы под чужой фамилией – как мистер и миссис Бордман...
Это не прямые доказательства, конечно, но "кагбэ намекает". А книжка "Происхождение семьи, частной собственности и государства", кстати, хорошая. И хотя в частностях расходится с появившимися позже научными данными, но в общем и целом не утратила значения и важности по сей день. Всем горячо рекомендуем! Читается легко.
И всё-таки: почему именно это занятие, а не любое другое первобытное проявление отчуждённого труда? Почему не шаман, например?
В общем, получив от юного читателя этот вопрос, мы смутились. А потом стали разбираться, и вот что выяснилось...
Что такое профессия?
Давайте вспомним книжку про Робинзона Крузо на необитаемом острове. Чтобы выжить одному, Робинзону приходилось рубить лес, охотиться, сеять пшеницу, шить обувь и одежду, плести корзины...
Но значит ли это, что он был строителем, лесорубом, корзинщиком? Нет. По профессии Робинзон был моряком. Помните: «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего 28 лет в полном одиночестве на необитаемом острове...» и так далее. Человек провёл на суше 28 лет – однако при этом так и остался «моряком из Йорка». Выходит, что «трудовая деятельность» и «профессия» – это не совсем одно и то же!
Кто-то скажет: «А, ну тогда профессия – это то, чему человек учился».
Однако вот писатели Чехов, Вересаев, Булгаков по образованию были врачами. Жюль Верн – юристом. А великий астроном Уильям Гершель – учителем музыки...
Тогда кто-то скажет: «Профессия – это дело всей жизни человека, деятельность, в которой он достигает вершин мастерства».
Но вот, скажем, композитор Александр Порфирьевич Бородин. Известен тем, что написал оперу «Князь Игорь», все слышали чарующую мелодию «Половецких плясок» из этой оперы...
Так вот, по профессии он был химиком! И не просто "химиком по образованию", а академиком, между прочим. Писал прекрасные оперы и симфонии, но вот по профессии композитором не был...
Обратимся к животным
Деятельность, которую можно назвать «трудовой», присуща не только человеку. Скажем, у стаи волков встречается даже разделение труда – что-то вроде специальностей. Одни волки охраняют территорию, другие заботятся о маленьких волчатах, третьи охотятся.
Но замечательнее всего в этом отношении медоносные пчёлы: каждая пчела в улье выполняет свою особенную работу, причём эта работа зависит от возраста пчелы.
Только что вылупившиеся пчёлы занимаются чисткой сот и уборкой улья. Когда они чуть подрастут, они начинают ухаживать за личинками. В возрасте одной недели пчёлы – начинают строить новые соты. Следующая пчелиная «профессия» – охранник, эти пчёлы стерегут леток, чтобы в улей не залетели посторонние. Наконец, в возрасте трёх недель и до самой старости пчела начинает вылетать из улья – для сбора нектара, пыльцы и воды. При этом некоторые из таких пчёл «работают» разведчицами: разыскивают новые источники корма для всей семьи.
Такое поведение животных учёные называют «полиэтизмом», от греческого слова «этос» – «привычка», «поведение», «роль».
Пчёлы-охранники на летке улья и картина Василия Васильевича Верещагина "Ворота Тамерлана"
Если у отдельной особи на протяжении всей жизни только одна роль (скажем, как солдаты или рабочие у термитов или муравьёв), такой полиэтизм называется кастовым. Если на протяжении жизни роль меняется с возрастом (как у медоносных пчёл), такой полиэтизм называется возрастным.
И, как показывает наука антропология, возрастной полиэтизм существовал и у далёких наших предков – уже миллионы лет назад!
А что у первобытных людей?
Давайте рассмотрим какое-нибудь сообщество людей, всё ещё находящихся на первобытной стадии развития, например, австралийских аборигенов.
Все выполняют ту работу, которая была нужна племени именно сейчас, в данный момент. Поэтому каждый взрослый воин и охотник должен уметь и охотиться, и строить жильё, и вить верёвки, и мастерить себе оружие, и находить дорогу вдалеке от дома – и вообще, делать тысячи разных дел.
Можно сказать, каждый взрослый член племени был самым настоящим Робинзоном, способным в одиночку выжить на необитаемом острове. Но то, чем занимаются все (охота, защита, строительство укрытия,собирательство) – пока не профессия.
Первые профессии
В общем, подумали мы – и-и-и... Постановили, что самые древние профессии, которые можно выделить в первобытном обществе, это...нянька ивоспитатель (учитель).
Да-да! Эти профессии – ужасно древние, им миллионы лет. Они существуют не только у человека, но и у многих высших общественных животных.
Например, пингвины живут большими группами. Когда вылупляются маленькие пингвинята, они сначала живут вместе с мамами и папами. Но потом мама и папа начинают «ходить на работу», то есть ловить рыбу в океане, а своих детей они отправляют под надзор нескольких «воспитателей» в «детский сад».
У императорских пингвинов (на фото) бывают детские сады сразу на несколько тысяч птенцов! И только раз в несколько дней мама и папа навещают своего пингвинёнка в детском саду...
Сила огня
Следующий важный этап – возникновение таких видов деятельности, которых у животных не существует. Связано это возникновение с таким замечательным событием, как освоение людьми огня.
Наши с вами предки научились пользоваться огнём очень давно, около миллиона лет назад. Так возникли ещё две «профессии» (и таких профессий в стаях животных мы уже не отыщем): костровой, то есть тот, кто следит за огнём и не даёт ему погаснуть, и повар, то есть тот, кто готовит пищу на огне.
Даже в наши дни многие первобытные племена Африки и Австралии не пользуются ни огнивом, ни спичками, ни зажигалками, а просто всегда «носят огонь с собой», скажем, в виде маленького глиняного горшочка с тлеющими угольками. Тем не менее, профессия кострового не сохранилась (вернее, изменилась так, что и не узнать). А вот повар...
1) детьми можно манипулировать слезами или «а то я обижусь». 2) Обязательно нужно приводить в пример успешных знакомых, обесценивая достижения ребенка в любой сфере. 3) Физическое насилие? отличный метод, проверенный!
Мне лет с 15 внушали, что какие-то увлечения и хобби - это для детей. А важно - это основная учеба, работа и обязанности по дому.
Был вариант пойти в музыкалку - меня отговорили, сказав, что будет учебе мешать. Про художку - вообще в голос мать расхохоталась - типа это для детей. Покупал гитару, сам что-то учил, но потом её "забыли" при переезде.
Из подросткового возраста я вынес только аттестат, грамоты с олимпиад, миопию и сколиоз.
Сейчас я занимаюсь с педагогом по вокалу, и я стесняюсь об этом рассказывать (знает только жена). Мне 34 года, достаточно поздно начинать).
Времени не хватает сильно, не понимаю, почему мне в детстве не дали ходить с музыкалку после школы, хотя бы пару лет, чтобы был навык, я бы бросил к выпускным классам. Но у мамы было своё видение. И вопрос был не в деньгах, деньги водились у нас в семье.
Своего сына видим на борьбу и на скалодром. Он сам выбрал эти секции. Мы многие перепробовали, большую часть оставили после первых месяцев, а здесь нравится.
Ещё синтезатор "ребенку" купил. Играю сам, разумеется))
О дровах мы говорили вчера, когда рассказывали про европейские леса и их исчезновение. Дрова очень долгое время были основным топливом – даже первые пароходы и паровозы топили именно дровами. Потом их заменили углём, потому что уголь – топливо более «калорийное».
– Как это, «калорийное»? Его едят, что ли?
Нет, просто количество тепла, которое даёт тот или другой вид топлива, измеряется в калориях на килограмм...
– А что такое «калория»?
Калория – это такое количество теплоты, которое позволяет нагреть 1 грамм воды на 1 градус. Скажем, в литре воды – 1000 граммов. Сколько нам нужно тепла, чтобы вскипятить литровый чайник? От комнатной температуры (20 градусов) до кипения (100 градусов) – разница 80 градусов. Умножаем 80 на тысячу – и получаем, что понадобится нам 80 тысяч калорий, или 80 килокалорий.
У дров теплота сгорания в среднем составляет около 3000 килокалорий на килограмм (то есть килограмма дров хватит для того, чтобы вскипятить примерно 37 литров воды – обычная задачка на деление). А у угля теплота сгорания – около 7000 килокалорий на килограмм, почти в 2 с половиной раза больше, то есть сжигая 1 килограмм угля, мы сможем получить уже свыше 90 литров кипятка! Так что уголь – топливо более «горячее», более эффективное, и не зря уже в XIX веке на уголь перевели все паровые машины и водогрейные котлы.
Но... при этом дрова всегда оставались «запасным игроком в команде». Скажем, первый пароход, который совершил плавание из Европы в Америку.
"Сириус" в порту Нью-Йорка
Назывался он «Сириус». Запас угля на этом пароходе был огромный – 450 тонн! Почти 8 железнодорожных вагонов. Но этого запаса на путешествие не хватило – и капитан тогда приказал начать разбирать на дрова сам корабль! Чтобы доплыть до Нью-Йорка, «Сириусу» пришлось сжечь в топках все мачты, настил палубы, поручни и даже мебель из кают пассажиров! Этот анекдотический (но реальный) случай потом много раз обыгрывался в разных историях (например, в романе Жюля Верна «80 дней вокруг света», где Филеас Фогг сжигает половину парохода «Генриетта», чтобы дотянуть до находящегося слишком далеко порта назначения).
Итак, дрова долгое время служили людям в качестве основного топлива (да что там говорить, много где служат и сегодня). Но проблема заключается в том, что для рубки дров нужен лес. И чем больше мы рубим дров, тем леса становится меньше. Вспомните сказки братьев Гримм или Шарля Перро. В большинстве случаев там упоминаются люди, которые собирают в лесу хворост – то есть опавшие на землю сухие ветви и сучья.
Жан-Франсуа Милле. Собирательницы хвороста
Потому что уже 500 лет назад в Европе рубить лес на дрова разрешалось только избранным! Греться дровами имели право короли, графы и герцоги с баронами. Простым людям дозволялось только собирать хворост – а за самовольную рубку леса по законам того времени лесник имел право повесить на первом же суку...
А это Ван-Гог о том же...
Помимо хвороста люди придумали довольно много способов заменить дорогостоящие дрова. В тех краях, где леса и деревьев мало – в лесостепях, степях, полупустынях, высоко в горах – дрова заменяли кизяком, то есть высушенным навозом. В северной Африке, в центральной Азии, в Гималаях люди (в основном старики и дети, потому что работа не тяжёлая) ходили по пастбищам и собирали навоз – коровий, буйволиный, овечий, верблюжий, кое-где даже человеческий. Дальше этот навоз смешивали с соломой и лепили из получившейся смеси одинаковые «кирпичики». Полученные брикеты высушивали на солнце и складывали в кучи для хранения...
Топливные брикеты из навоза (Индия)
Килограмм сухого коровьего навоза при сгорании даёт около 2000 килокалорий. Это меньше, чем у дров или угля, но тоже вполне приличная цифра. Даже в наше время в некоторых странах – например, в Пакистане или Индии – на таком вот «биотопливе» работают целые электростанции!
А вот другой вариант биотоплива... Рыба!
В тех краях, где леса мало, а рыбы много – скажем, в Ростовской, Астраханской или Волгоградской областях России – ещё не так давно печи для обогрева и приготовления еды часто топили сушёной рыбой, той же самой воблой, чехонью и таранькой. А в Сибири в качестве дров использовали щуку – в реках её было невероятно много, а за еду её жители Сибири в те времена вообще не считали. У сибиряков даже поговорка была: «Рыбы нет, щука есть». Сушеную щуку складывали в поленницы, как дрова. Горит рыба благодаря высокому содержанию жиров – жиры вообще хорошо горят, как животные, так и растительные. Всопмните, как может вспыхнуть масло на сковороде...
Кто читал приключенческую книжку Майн Рида – «Затерянные в океане»? Там описывается использование в качестве топлива спермацета, то есть вещества, содержащегося в организме кашалота. Внутри огромной головы крупного кашалота хранится около 10 тонн спермацета. Так что неудивительно, что в XIX веке, когда китобойный промысел процветал, спермацет при необходимости использовали и для освещения, и для обогрева.
Жидкий китовый жир – ворвань – также очень долго использовали и в качестве «дров» (то есть горючего), и в качестве светильного масла, и даже в качестве смазочного масла в тех же паровозах, пароходах и первых автомобилях. Ради жира было убито огромное количество китов – в середине XX века ежегодно добывалось по 30-40 тысяч животных...
Кстати, чтобы вытопить жир из кита, тоже нужно топливо, те же самые «дрова». Но где их взять в море? Возить с собой на корабле? Очень дорого и неудобно. И тогда китобои южного полушария придумали использовать вместо дров... птиц! Обыкновенных пингвинов.
Мясо пингвинов – штука малосъедобная, прежде всего из-за огромного процента жира, так что при наличии любой другой еды ради мяса на пингвинов не охотились. Но вот горят тушки пингвинов – благодаря всё тому же жиру – очень хорошо, передвигаются пингвины медленно, характер у них доверчивый и неагрессивный, а потому китобои (а также участники многих антарктических экспедиций) несметное количество пингвинов перебили «на дрова». Скажем, когда европейцы открыли Фолклендские острова, их называли «царством пингвинов». Но к началу 80-х годов прошлого века пингвины там были истреблены почти полностью...
Пингвины Фолклендских островов. Их отстреливали на дрова десятками тысяч...
Пингвинов в тех краях спасли... точнее, спасла война. В 1982 году между Великобританией и Аргентиной началась война за Фолклендские острова. В ожидании британского десанта аргентинцы заминировали побережье – установили десятки тысяч противопехотных и противотанковых мин. Разминирование – процесс медленный и дорогостоящий, поэтому даже сейчас на тамошних берегах всё ещё находятся обширные минные поля, куда человеку (если он не идиот и не самоубийца) заходить категорически нельзя. А вот веса пингвина для срабатывания мины оказалось недостаточно – и под защитой минных полей пингвины снова стали размножаться, их популяция начала медленно восстанавливаться, сейчас численность фолклендских пингвинов приблизилась к миллиону особей.
А что ещё можно использовать в качестве «дров»?
Ну, бензин, керосин и природный газ – это понятно. Эти виды топлива очень эффективны, лучше дров. Теплота сгорания у природного газа и у бензина – около 10000 килокалорий на килограмм. А вот из необычных (во всяком случае, для нас в России) видов топлива стоит вспомнить про... этанол, то есть этиловый спирт!
В Бразилии этанол производят из сахарного тростника, причём в очень больших количествах, и используют вместо бензина – в качестве топлива для автомобилей. И на автозаправках там продают спирт! (Помните, на днях мы рассказывали, что бензин когда-то продавали в аптеках?)
По сравнению с бензином спирт при сгорании даёт меньше теплоты (примерно 7000 килокалорий на килограмм), так что заправлять «спиртовые машины» приходится чаще и пробег у машин «на спирту» (по-английски такие машины называются «многотопливными», «flex-fuel») немного меньше. Зато спирт в тех краях стоит существенно дешевле бензина, и при его сгорании выделяется меньше углекислого газа, так что это топливо более «экологически чистое».
Применяется как чистый спирт (топливо «Е100»), так и смесь бензина со спиртом (скажем, топливо «Е85» содержит 85% спирта и 15% бензина).
Ну а самое энергоёмкое в природе топливо, самые эффективные «дрова» во вселенной – это газ водород. При сгорании 1 килограмма водорода выделяется в 10 раз больше тепла, чем при сгорании дров, свыше 30000 килокалорий! Но вот добывать и хранить водород – удовольствие дорогое, так что пока более-менее широкое распространение водородное топливо получило только для ракетных двигателей.